Доброго времени суток, дорогие друзья!👋
Продолжаем публиковать статьи из канала Культура потребления. Сегодня у нас - Два слова о жизни (часть 1).
Мы не можем здесь остановиться! Это страна летучих мышей!
«Страх и ненависть в Лас-Вегасе»
Кинофильм по роману Х. Томпсона
Нравится нам или нет, мы все живые существа. Вопрос о том, что считать живым - один из самых интересных, изученных, разобранных и, однако, сомнительных. А ответов на этот вопрос так много, что голова кругом. И, что интересно, большинство ответов верны.
Довольно очевидно, например, что биолога, теолога или философа будут интересовать разные свойства изучаемого явления. Приведём краткую форму популярного в отечественной биологии определения жизни:
«Живые существа представляют собой открытые, саморегулирующиеся и самовоспроизводящиеся системы, построенные из белков и нуклеиновых кислот»
С самопроизводством всё довольно прозрачно. С открытостью и саморегуляцией — несколько сложнее.
Под открытостью понимается непременное условие жизни — обмен веществ с окружающей средой. Мы вдыхаем и выдыхаем, мы едим и не только, мы пьём и наоборот. Но что интереснее всего, мы поддерживаем относительно неизменным состав самих себя. Например, мы можем перед сном съесть банку солёных огурцов, а на следующий день не есть соли вовсе. И в первом, и во втором случае концентрация соли в нашей внутренней среде останется неизменной — 0.9%, это один из примеров так называемого гомеостаза. Теперь о том же человеческим языком:
Мы сложные химические системы, которым свойственен обмен веществ с окружающей средой, причём внутренний наш состав остаётся в некоторых пределах неизменным. Изменение же нашего внутреннего состава больше некоторого предела — это и есть смерть. Если концентрация хлорида натрия в крови превысит 0.9% или будет меньше этого значения, значит, мы мертвы. Если глюкозы в крови больше 6.2 ммоль/л или меньше 3.5 ммоль/л, значит, мы мертвы. Важно понять, с колокольни биологии мы не «умираем от того, что изменилась концентрация чего-то там». Именно само это изменение и есть смерть. А те механизмы, которые играют всю эту музыку и есть третье свойство живой материи:
Саморегуляция. Не будем повторять, что все живые существа, - грибы, бактерии, растения и животные, - обладают способностью к саморегуляции. Естественно, человек тоже обладает этой способностью. Впрочем, что замечательно, механизмы регуляции человечка имеют и одно уникальное свойство, но об этом после.
Если предположить, что Дарвин прав, мы сможем выделить более древние виды, которые организованы проще, и более современные виды, которые устроены сложнее, тем самым лучше приспособлены к жизни (с меньшими затратами энергии поддерживают постоянным свой состав). Простые древние виды регулируют себя с помощью хитрого, но медленного и не слишком эффективного механизма, называемого «гуморальной системой регуляции». Виды которые появились позже приобрели более совершенный, ещё более хитро устроенный и весьма эффективный механизм, называемый «нервной системой регуляции».
И нервная, и гуморальная системы живого организма служат только одной цели — максимально долгое поддержание пресловутого постоянства внутреннего состава. Гуморальная система (от гумор — жидкость) — это система, регулирующая протекание химических процессов во внутренней среде с помощью биологически активных веществ (гормонов), выделяемых специальными органами — железами (а также некоторыми тканями и даже отдельными клетками). Попадая во внутреннюю среду, гормоны стимулируют или ослабляют работу разных органов, что в свою очередь влияет на функционирование организма в целом. Пример: кто-то кого-то укусил. У того, кому досталось, нарушился химический состав — попала слюна кусавшего, например. И, здесь сразу же на помощь приходит гуморальная система: во внутреннюю среду выделяется гормон гистамин. Это ведёт к расширению капилляров, повышению проницаемости их стенок и отёку тканей около места укуса. То есть к аллергической реакции (вернее, одной из её составляющих). Хорошо это или плохо? И так, и так — не в этом суть. Просто пример, хоть надуманный и несколько притянутый за уши.
И если гуморальная система есть у всех (у простых организмов она главная и единственная, у более сложных она отчасти подчинена нервной системе), то нервная система есть лишь у относительно сложных, высокоразвитых организмов. Она «руководит» гуморальной, но при этом и сама регулируется её работой. Взаимоотношения нервной и гуморальной систем чрезвычайно сложны, о них речь пойдёт отдельно и не очень скоро, пока же важно заметить: гуморальная система может существовать без нервной, но наоборот — никогда. Все мы знаем случаи когда после катастрофы у пострадавшего «мозг мёртв», однако иногда пострадавший продолжает дышать, его сердце бьётся, его волосы и ногти растут и так далее. Это и есть та ситуация, когда до известной степени нервная система больше не работает, а гуморальная продолжает поддерживать течение жизни — постоянный состав внутренней среды.
Теперь о венце творения, человеке. Человек — тварь уникальная. Он единственный во всей известной на данный момент природе обладает свойством, называемым душой. В быту это свойство также принято называть психикой (в общей психологии значение этого слова несколько шире). Душа, психика, интеллект, сознание — в разных дисциплинах, а иногда даже в разных направлениях одной науки, эти термины нередко перемешаны, сплетены и даже, бывает, подменяют друг друга. Для удобства договоримся в общем случае это свойство называть сознанием, если же потребуется какой-то особый смысл, будем определять его отдельно.
Так вот, сознание. У него много разных хитроумных определений, приведём самое понятное, из Большого энциклопедического словаря:
«Это высшая форма психического отражения, свойственная общественно развитому человеку и связанная с речью, идеальная сторона целеполагающей деятельности».
Связанная с речью? Именно так. Жил некогда академик Иван Петрович Павлов, который понял и нам объяснил что такое человек и почему именно человек — это человек. Назвал он своё открытие «вторая сигнальная система». Об этом можно и нужно говорить долго и отдельно, здесь же для общего понимания вот, что скажем:
Кто-то произнёс слово: «Стол!» Что представляется? Натурально, стол. Но какой стол? Письменный? Обеденный? Операционный? Для настольного тенниса? Все сразу, вернее никакой конкретно, эдакий «абстрактный стол». Как это?
Мы можем мыслить абстрактно, отвлечённо. Мы можем представить не только три таблетки, а просто «три» чего-то. Мы можем представить не Анну или Любу, а некую «девушку». Благодаря этой фантастической способности мы можем не делать что-то, чего требуют от нас гуморальная и нервная системы, а сделать это прежде «в голове», представить что выйдет из этого и, если результат нас не устроит, просто отказаться от затеи. Скажем, баран, осёл или даже собака так не смогут. Они сделают что требует нервная система, и в следующий раз сделают то же самое, скорее всего. Собаке нужно как минимум один, а чаще — несколько раз сделать выговор за испорченную обувь, прежде чем она поймёт, чего вы от неё хотите. Человек же может ни разу не кусав сапог подружки понять, что за это ему достанется. Он, представив такой поворот, просто остановится, не пойдёт дальше и не совершит бестолковщины, даже если опыт «получить по портрету» он за это действие в жизни не имел пока ни разу.
Итак, человек способен к поддержанию постоянства внутренней среды, то есть к жизни. Удаётся это делать с помощью гуморальной системы регуляции, руководящей ею нервной системы и свойственной только человеку «надстройкой» над нервной системой — сознанием.
Почему всё это пишем в Культуре Потребления? Да потому, что именно для воздействия на эти системы мы что-то потребляем. Это вступление было необходимо, чтобы можно было смело переходить к более интересным вещам. А конечной и далёкой пока целью этих статей будет осознание тех механизмов, которые задействуются при приёме тех или иных веществ. Это поможет понимать, что пробуешь, для чего, что с чем мешать и чего можно в итоге от всего этого ожидать. К тому же, разбираться во всём этом весьма интересно, хоть и на мой пристрастный взгляд.
